.:Начало игры:.

Выходной – единственный день недели, когда просыпаешься не от противного визга будильника, а в кои-то веки по своему собственному желанию. Хотя, даже в такой прекрасный день что-то, а и может помешать путешествию по царству Морфея. Хотя, именно это воскресенье было не из таких: кошки под окнами не орали, музыку никто громко не врубал, даже не было слышно пылесосов!..

Мик нехотя открыл глаза и, щурясь, потянулся за мобильником, дабы посмотреть, побил ли он свой рекорд воскресного пробуждения или нет. Как оказалось, до этого было далеко. Стрелки уверенно показывали полдень, но если вспомнить, что они с братом улеглись где-то в седьмом часу этого же дня, да и то не сразу уснули, то спал Микаэль катастрофически мало. Но сон он уже себе перебил, поэтому, сладко потянувшись в объятиях брата, он стал думать, чем бы заняться в то время, пока Вольфраам досматривает сны. Вариантов было множество: принять душ, для разнообразия вывести Татсуро на прогулку, на солнышке, так сказать, погреться, просмотреть список дел на завтра, приготовить завтрак и принести его брату в постель. Ну, и так далее в этом же направлении. Однако было одно «но»: Микаэлю было катастрофически лень покидать уютную кровать и не менее уютные объятия Вэла и уж тем более куда-то плестись, на ходу спотыкаясь о свои тапки, разбросанную одежду или спящего питомца. Просто накануне они с братом опять поссорились из-за какого-то пустяка, а примирение началось стихийно, с самого обычного поцелуя, который перерос в бурный секс. Вспомнив ночь, Мик закусил губу. Было хорошо, очень. Несмотря на то, что они друг на друга злились, несмотря на то, что каждый был уверен в своей правоте и ни при каких обстоятельствах не хотел уступать, все равно ночь прошла замечательно. У него даже возникали сомнения: а сможет ли он спокойно ходить? Все же иногда они переставали контролировать себя и тогда… Тогда на спине обнаруживались длинные царапины, на шее – грубые укусы, а на теле синяки в энном количестве. Но все это были мелочи в сравнении с получаемым удовольствием. Кстати, об удовольствии. В голову пришла совершенно безумная идея, нагло вытеснившая ту, что нашептывала грубо растолкать спящего брата. Этого делать не стоило: невыспавшийся Вольфраам был опасен, мог со сна покрыть не самыми лестными словами, а весь оставшийся день ходить и ворчать оттого, что разбудили. Нет, идея пробуждения осталась, но приобрела новый характер. Микаэль решил разбудить брата, делая ему минет.

Осторожно, чтобы не разбудить близнеца раньше времени, Мик выбрался из его объятий и медленно стянул с него шелковую простыню. Ткань живописно упала на пол, а парень уже вовсю любовался телом брата. Красивое, смуглое, его тело. И не его одновременно, потому что у него не было пирсинга на груди. В остальном поразительное сходство. Он кончиками пальцев провел по чужому животу, наблюдая за тем, как Вольфраам улыбается во сне. Возможно, ему было щекотно, а может что-то приятное снилось. Не важно. Сейчас главным было доставить удовольствие, поэтому, не медля больше, Микаэль устроился поудобнее, наклонился и полностью взял в рот возбужденный член брата. Штанга в языке с привычным звуком стукнулась об интимный пирсинг, захотелось негромко застонать, но он сдержался. Стараясь больше работать языком, Мик медленно двигался, прикрыв глаза. Он чувствовал, что скоро Вэл проснется от приятных ощущений. Уж кому, как ни его постоянному любовнику со старшей школы было знать, как довести Вольфраама до оргазма…